Газета «Культура». Александр Матусевич. Совсем распаяцались
«Геликон-опера» представила премьеру «Паяцев» Руджеро Леонкавалло.
Театр в третий раз обратился к классике музыкального веризма. На заре туманной юности «Паяцев» ставил худрук Дмитрий Бертман, позже — тогда только начинавший Константин Балакин (ныне работающий в Астрахани). Теперь их воплотил победитель конкурса режиссеров «Нано-опера» Дмитрий Белянушкин, в последние сезоны с успехом проявивший себя на столичных и провинциальных площадках. Для весьма популярного произведения он попытался предложить оригинальное решение, но, похоже, не смог довести задуманное до логического завершения.
Опера о закулисных страстях в мире комедиантов, где хватает любви, предательства и отчаяния, низости и самопожертвования, — одна из самых театральных музыкальных историй. И хотя она имеет жесткую привязку ко времени и месту — либретто основано на реальном уголовном случае из жизни калабрийских бродячих артистов, который в качестве судьи разбирал отец композитора, — сюжет вечен и понятен применительно к любой эпохе и точке земного шара. Разыграть «Паяцев» можно, пожалуй, в какой угодно обстановке.
Белянушкин переносит действие в современность: труппа репетирует пьесу и удивительным образом творческая рутина переплетается с запутанной драмой внутри коллектива. Определенная модель взаимоотношений, где царствует тенор Канио, подвергается испытанию с приходом молодого амбициозного баритона Сильвио, претензии которого, не только творческие, но и личностные (на примадонну Недду), весьма небезобидны. Зритель видит кухню музыкального театра, где есть рабочие сцены, бутафоры, скучающий в иных эпизодах от незанятости хор-миманс (кто спит, кто занят вязанием) и, конечно же, режиссер — молодой бритый парень в крупных очках с черной оправой. Поначалу он вмешивается в ход репетиционного процесса, дает указания, буквально перемещает артистов по сцене, но во второй части спектакля деликатно исчезает, и более его функция никак не проявляется. Замысел с введением немого персонажа вроде бы интересный, но развития не получает, оставаясь необязательным довеском.
Сама идея театра в театре не нова, тем более для этого сочинения — ее предусмотрел композитор. Поэтому заявка на полноценную концепцию выглядит слабовато, но, возможно, она не так уж и нужна в веристской опере, где страсти всамделишные, а музыкальная драматургия прописана детально. При этом у Белянушкина получилась яркая пятерка героев — брутальный красавец Сильвио, смелая и искренняя Недда, вечно стебающийся Тонио, пугливый Беппо и, разумеется, неистовый, оскорбленный Канио.
В стереотипный репетиционный класс (сценография Александра Арефьева) вкатывается допотопный фургон — тот, какой мы привыкли видеть в традиционных постановках этой оперы. Костюмы Марии Чернышевой в комедийной интермедии второго акта выдержаны в контрастной черно-белой гамме, стильны и графичны. А Дамиру Исмагилову цепкими световыми пятнами удается верно сакцентировать внимание публики на главном.
Спектакль, несмотря на некоторую концептуальную недодуманность, задевает за душу. Главная заслуга принадлежит, похоже, геликоновским артистам, проживающим свои роли на сцене с полной самоотдачей. Канио Вадима Заплечного впечатляет мощью вокализации и порывистостью игры — настоящий раненый лев, сравнимый с кумирами прошлого Владимиром Атлантовым или Вячеславом Осиповым. Виртуозны интонационными перевоплощениями в сложных игровых партиях Александр Миминошвили (Тонио) и Игорь Морозов (Беппо). Убедительной вышла и лирическая пара — Анна Пегова (Недда) и Алексей Исаев (Сильвио) — красивые голоса доставляли истинное наслаждение, хотя сопрано в интермедии режиссер вменил сюсюкающие интонации и несколько переборщил с этим. Надо всем действом царит маэстро Евгений Бражник, чей оркестр, вкупе с звуково-сочным и гибким геликоновским хором, «рисует» по-настоящему захватывающую музыкальную драму.
Александр МАТУСЕВИЧ
© 2016 газета "Культура"
http://portal-kultura.ru/articles/opera/137180-sovsem-raspayatsalis/