«Алеко» не оставит равнодушным никого!

Июнь – месяц премьер в «Геликон-опере». 7 июня в Белоколонном зале княгини Шаховской московскую публику ждет премьера оперы Сергея Рахманинова «Алеко». Спустя 125 лет после консерваторского показа дипломной работы юного гения и в год 145-летия со дня его рождения в «Геликоне» решили представить первую оперу великого русского композитора.

Над постановкой работает команда в составе: режиссер-постановщик – заслуженный работник культуры России Ростислав Протасов, музыкальный руководитель и дирижер – Валерий Кирьянов, художник-постановщик – Валерий Кунгуров, хореограф – Илона Зинурова, художник по свету – заслуженный деятель искусств России Дамир Исмагилов.

Накануне премьеры слово – создателям спектакля.

Ростислав ПРОТАСОВ, заслуженный работник культуры России

-Рахманинов – один из тех композиторов, творчество которых стало квинтэссенцией русской музыки прошлого века. И эта музыка шагнула в сегодняшний день.

В «Алеко», первой опере Рахманинова, музыкальное прочтение, основанное на сюжете А.С. Пушкина, спрессовано до нескольких главных номеров, которые уже стали звездными в репертуаре любого певца, будь то тенор, сопрано, бас или баритон. И небольшая партия Старухи – меццо-сопрано, тоже очень интересная, я постараюсь ее раскрыть.

То, что осталось за скобками у Рахманинова, мы пытаемся прочесть с точки зрения сегодняшнего дня, поскольку те проблемы, которые существовали в той эпохе, продолжают существовать и в нашей. Взаимопонимание людей, общественный статус, стремление к свободе, приспособление к этому миру, социальное положение… У каждого из нас они разные.

В нашем спектакле разговор идет еще и о том, что в последнее время (и не только) вопрос миграции населения стоит очень остро, но ведь он существовал всегда. Поэтому цыганский табор, который описан и у Пушкина в «Цыганах», и у Рахманинова в «Алеко», наверно, меньше всего несет отпечаток цыганской музыки. Этот собирательный образ мы и постарались воспроизвести. Но не с точки зрения негатива, который нас окружает в сегодняшнем мире, в средствах массовой информации, в которых миграция африканского или арабского населения на территорию Европы воспринимается глубоко отрицательно. Мы забываем о том, что эти люди вынуждены переселяться только для того, чтобы выжить. И, скорее всего, тот табор, который мы показываем, - это они и есть…

У них существуют какие-то увлечения, промыслы, любовные взаимоотношения, безусловное стремление к свободе. Все, как везде, но почему-то иногда мы замечаем такие вещи в последнюю очередь. С помощью очень красивой музыки мы и пытаемся донести до зрителя эти смыслы.

Немаловажный факт, который случайно обнаружился – в мае 2018 года исполнилось 125 лет со дня премьеры «Алеко», которая впервые была показана как дипломная работа в Московской консерватории, поэтому эта дата влечет за собой некий шлейф признательности великому композитору. И это произведение до сих пор не потеряло своей актуальности.

У нас в театре существуют два зала – «Стравинский» и Белоколонный зал княгини Шаховской. Мы выбрали зал Шаховской, потому что хотели исполнить эту оперу в атмосфере и акустике исторического зала. Во-первых, она идет всего час, а мы не хотели ее ни с чем соединять. И, во-вторых, нам было важно добиться эффекта близкого звучания и оркестра, и солистов, и артистов хора, погружения зрителя в эту музыку.

Сложность состоит еще и в том, что мы играем практически «на носу» у зрителя, что делает спектакль, с одной стороны, острее, с другой – показывает уровень наших артистов, которые в таких сложных условиях должны работать очень хорошо и показать при этом свое высококлассное мастерство.

Можно даже назвать наш спектакль модным словом «иммерсивный», ведь какие-то элементы иммерсивности присутствовать в нем будут. Но, наверно, самое главное – это контакт со зрителем, наша отдача и раскрытие темы. Будем надеяться, что зрителям понравится, во всяком случае, работая над этим произведением, мы сами испытывали противоречивые чувства в отношениях к героям, и у многих произошел пересмотр своих жизненных ситуаций. Эта опера не оставляет равнодушным никого!

Валерий КИРЬЯНОВ

- Для меня Рахманинов – один из немногих композиторов, который не увлекся новыми музыкальными течениями своего времени, а остался верен своим композиторским принципам и стилю, но подчеркну – стилю, узнаваемому с двух тактов, двух оборотов, трех нот… Поставь слушать любую его запись, и сразу понятно, что звучит – Рахманинов.

Опера «Алеко» стоит у истоков его творчества. Это студенческая, дипломная работа, но в ней уже ясно слышен почерк автора будущих симфонических произведений, фортепианных концертов, романсов. «Алеко» - камерная опера, камерная по продолжительности, но предельно насыщенная по содержанию. По сути, опера является неким набором миниатюр, связанных общим сюжетом, при этом каждый номер – это особенная атмосфера и состояние, в котором все предельно сконцентрировано. Поэтому так важна осмысленная и детальная проработка действенной интонации в каждой фразе у солистов.

Валерий КУНГУРОВ

- Практически в первый раз в жизни я столкнулся с оперой как художник-постановщик. Ощущения, признаюсь, прекрасные! Я воспринимаю эту музыку как зритель, и для меня все звучит волшебно, страстно, сексуально. Получаю огромное удовольствие во время репетиций. На нашей первой встрече с режиссером Ростиславом Протасовым мы сразу пришли к общему знаменателю: мы «делаем не театр «Ромэн», и герои «Алеко» – не привычные нашему менталитету цыгане. А какие они будут – мы сразу и не знали…

Тема вырисовывалась постепенно: цыгане – не как некий этнос, а как некая игра, некая идея. Принято считать, что корни цыган – в северо-западной Индии, то есть по индийской мифологии цыгане – это одна из потерявшихся каст, которая исчезла в один день. Вот и родилась такая «лоскутная» в буквальном и фигуральном смысле история, лоскутная и по приему наглядному, и по идее внутренней. Наши цыгане – «лоскутно-придуманные», без национальной привязки. Их нельзя отнести ни к какой конкретной границе. Они действительно существуют вне границ, вне этноса, хотя, конечно, в этом есть и экзотика. Но при этом экзотика как бы над-граничная. В некоем своем путешествии по всему миру цыгане собрали на себя разнообразную «пыльцу», и эта «пыльца» на них осела.

У нас были разные идеи, эскизы возникали хаотично. Первое визуальное решение было ближе к пустынной истории, с ее желтыми, как бы выгоревшими оттенками. А потом вдруг появился цвет. Наверно, музыка Рахманинова так на нас подействовала, ведь она вся пропитана чувственной эротикой. И эта лилово-сиреневая гамма точно все отражает. Как девятнадцатилетний человек такое написал? Это же сплошной секс!  Не знаю, вероятно, потом он стал держать себя в рамках и стеснялся своей откровенности, чувственности. Но в 19 лет его несло совершенно замечательно!

Когда выяснилось, что «Алеко» будет не в Большом зале, а в историческом Белоколонном, возникло некое противоречие. Наша история – цыгане, степь да степь кругом, кочевье, - первоначально не вязалась с этим роскошным залом. Надо было как-то обосновать, в том числе и визуально, наше решение. Исторический зал сам по себе активен, он уже и есть декорация, с этими прекрасными колоннами и капителями, с этим сияющим голубым цветом. Он и есть такой – много на себя берущий. Потом, когда все стало собираться воедино, получилось, что в этом есть своеобразный контрапункт. Именно среди роскоши, среди всего такого нарядного возникает наша лоскутная, в каком-то смысле по-детски наивная история. Цыгане со своим кочевьем проходят по разным местам, вписываются в разные пейзажи. Они прикочевали сюда – в этот полированный мрамор, позолоту, хрусталь… И остановились. Такая получилась история.

Илона ЗИНУРОВА

- «Алеко» в «Геликоне» -  моя первая работа в опере и новый опыт. Но, поскольку я закончила Вагановское хореографическое училище, с классикой знакома очень близко. Конечно, было сложно, но безумно интересно. И ощущала я себя в этой музыке прекрасно.

Собственно, чистой хореографии здесь и нет, поскольку работает не балет, а замечательный хор «Геликон-оперы», с которым мы создавали, скорее, пластические зарисовки. У нас здесь больше пантомимы и пластики, нежели балета и хореографии. Получилось интересно, хотя ребятам приходилось двигаться и петь одновременно.

До того, как начать работать над постановкой, я посмотрела в «Геликоне» много разных спектаклей. Наш спектакль отличается от них. Надеюсь, и зрителям, и профессионалам понравится, потому что «Алеко» - совсем другое. Мы ушли от классической истории цыган, наша задумка – это вечная история неких беженцев, людей без дома, без корней. И в хореографии мне не хотелось делать что-то «а ля цыганщина», поэтому использовались более простые, человеческие движения.

Мне кажется, самое главное в этой опере – показать взаимоотношения людей: как выходить из конфликтных ситуаций, как в них не попадать, как любить, как уметь не ревновать, или ревновать, но умело. Я считаю, человеческие отношения – это самое интересное, что есть на свете. Человек, с его философией, с его менталитетом, с его разными взглядами на жизнь, его взаимодействие с другими членами общества, или не общества. По сути, наш разговор как раз о том, что, если человек сложен (как, например, Алеко), то ему трудно найти себя в любом месте. Ведь Алеко – изгнанник из своего общества, и даже, находясь среди свободных людей, будучи принят ими, он не нашел приюта, спокойствия и гармонии в душе. Вообще, вся мировая классика про это. Ищущий человек – это Достоевский, тот же Пушкин, Шекспир… Да и оперы в большинстве своем – про это, про любовь и взаимоотношения людей.

Хочу отметить потрясающую труппу «Геликон-оперы». Великолепный хор, великолепные солисты. Очень здорово работать с каждым, абсолютно все – профессионалы. И вообще у меня, наверно, в первый раз в жизни так происходит, что возникает невероятное взаимодействие с командой! Мне даже друзья говорят: «Наверно, ты нашла своего режиссера». Да, с Ростиславом у нас было полное взаимопонимание. С полуслова, полумысли. Я начинала фразу, он – заканчивал. У него очень интересное, близкое мне видение. И мне очень нравится, что в спектакле Ростислав уделяет большое внимание солистам не только с точки зрения вокала, но и драматургии. Он выстраивает их внутренние монологи, даже когда они не поют…А Валерий Кунгуров, конечно, это украшение, это красота. Он создал удивительную атмосферу: когда артисты все одели, все сделали, спектакль заиграл... Артисты немножко по-другому себя ведут, когда находятся в этом антураже. Это роскошная оправа для драгоценного камня, который сделал Ростислав.

Записала Ирина Шымчак