Александр Бригер: "Никто не понимает, что я не австралиец, а русский"

Потомок князя Феликса Юсупова дирижирует оперой Джея Риза "Распутин". 
Интервью с Александром Бригером.

Говорят, что вы потомок князя Юсупова...

Это так, и родство очень близкое. Отец моей бабушки был братом отца Феликса Юсупова. Моя бабушка, графиня  Зинаида Сумарокова-Эльстон, была кузиной князя Феликса Юсупова. То есть мой отец - племянник  князя Феликса Юсупова, соответственно я – внучатый племянник.

После революции моя бабушка и мой дедушка Владимир Бригер переехали в Берлин, а Юсупов оказался в Париже. Позже мои бабушка и дедушка тоже переехали в Париж. Мой отец много младше Феликса Юсупова, в то время он был маленьким мальчиком, но они были очень близки. Феликс оплачивал моему отцу образование, отправил его в Англию, представил королевской семье, королеве Елизавете. По сути, все наследие семьи, все драгоценности были бы мои (смеется), но все же потеряно!

Рассказывали ли какие-нибудь семейные предания, истории, в том числе о Распутине?

Я могу сказать, что все, что делали заговорщики для убийства Распутина и все, что там произошло – правда. Многие люди говорили, что его пытались отравить, задушить, застрелить, утопить... все это не совсем правда. Но он никак не умирал.

У меня есть книга Феликса Юсупова на французском языке. Многие книги Юсуповых и Сумароковых-Эльстон были у моего отца, когда он был маленьким. Это невероятно! В Юсуповском дворце много изображений моей бабушки Зинаиды Юсуповой, но я никогда не был в Санкт-Петербурге. Мой отец Андрей переехал в Австралию, в Сидней. Его лучшим другом был Михаил Романов, который мог бы стать следующим царем. И он тоже эмигрировал в Австралию после революции. Самое ужасное, что мой отец никогда не разговаривал со мной на русском. Он говорил по-русски со всеми своими русскими друзьями. Он приезжал в Москву. Он также говорил и на французском. Но со мной он говорил исключительно  на английском.

В опере, которая строится на легендах, два антагониста – Юсупов и Распутин. Вы занимаете чью-либо сторону? 

Конечно я занимаю сторону Феликса Юсупова.  Распутин был сумасшедший, мне кажется и  в России все  так думают.  Юсупов совершил убийство Распутина с благими намерениями и после потерял все в Революцию. Но если бы он этого не сделал, то я бы на свет не появился. В таком случае мой отец остался бы в Санкт-Петербурге  с моей бабушкой и не встретил бы никогда мою мать. Мы бы не были австралийцами, а остались бы русскими. Но в общем-то, я благодарен, что Феликс сделал это.

Сложно ли работать с партитурой оперы «Распутин»? В ней объединены атональная музыка, авангард, мюзикл, классика. Как выстраиваете все в единое целое? 

Это хороший вопрос! Партитура очень сложная  - ею сложно дирижировать, ее сложно петь. Там всегда меняется ритм, это трудно для оркестра. Это тяжело для слуха. Но в ней множество красивых моментов. Иногда она напоминает  Рихарда Штрауса, что-то похожее на последние четыре песни из «Кавалера роз». Особенно красивая музыка, когда поет Царица. Множество моментов, где оркестр громкий и агрессивный, и это тяжело.  Не знаю, как отреагирует публика, но я думаю, что им это понравится. Опера очень громкая и очень диссонансная, но в частях, где поет Царица, музыка становится лирической и мелодичной.

Это ваш первый визит в Россию? Каково работать в русском театре с русским оркестром? 

Работать с музыкантами «Геликона» просто замечательно! Я был на «Турандот» в воскресенье – это фантастика. Могу сказать, что во всем мире русские, с музыкальной точки зрения, очень сильны. Сильные большие голоса, которые спокойно перекрывают оркестр.  Оркестровые традиции – очень серьезные и большие. Когда я слушал «Турандот» я был поражен. И сегодня с хором – то же самое: «Добро пожаловать в Россию» - потрясающее звучание. Мне очень нравится! Конечно же,  большая проблема с языком и, соответственно, с общением. Это тяжело, когда дирижируешь и не знаешь языка всех остальных. Теряется связь. Все мне приносит удовольствие, и я люблю это. Очень эмоционально для меня быть здесь впервые, на моей Родине, в моем доме, доме моего отца и его традиций. 

И я рад тому, что мой первый визит в Россию связан с Дмитрием Бертманом. Он приглашал меня приехать в «Геликон» очень долгое время. Мы встретились в  Канадской опере, где мы работали над оперой Яначека. Бертман узнал о моем родстве с Юсуповым и  был поражен. Он не мог перестать повторять «князь, князь», вы должны приехать в Россию. И, наконец, это случилось. И я очень рад, что я именно в этом театре.

Ваш дядя, сэр Чарльз Маккераз был известным дирижером. Это как-то повлияло на выбор профессии и ваш рост как музыканта?

Семья была очень музыкальная. Мой дедушка Владимир Бригер был концертирующим пианистом, он был известен в России, потом, когда переехал в Берлин а затем в Англию, он сделал хорошую карьеру и играл на больших сценах. Чарльз Маккерас был братом  моей матери, он был известным дирижером. Он мне очень много чего рассказывал, представлял меня множеству людей. Он был величайшим интерпретатором Яначека, из всех когда-либо живших. Он очень много рассказывал про него.

Большая семья с большой историей. Маккерасы, Юсуповы, Сумароковы-Эльстон…

Но в Австралии, Франции, Германии и Англии все говорят только про Маккераса. Когда я говорю, что я родственник князя Феликса Юсупова, который убил Распутина, мне говорят «Окей, так расскажи еще про Маккераса». Они просто не понимают по-настоящему. Я говорю – вы любите Чайковского, Шостаковича, Прокофьева? Так вот они в моей крови, я же русский. Ну, наполовину русский. Никто не понимает, что я не австралиец, а русский. Русские Туган Сохиев, Владимир Петренко. Но и я тоже.  

Анна Молянова

Ticket office +7 495 250-22-22

© 2022 Helikon Opera

Создание сайта - Dillix Media